Хочу рассказать
историю, которую я считаю поистине самой страшной, произошедшей со мной в
жизни. Было мне 12 лет, семья у нас была большая: мама, папа, дедушка,
бабушка, прабабушка и я. Жили мы в двух соседних квартирах на одной
лестничной площадке. Я с родителями и бабушкой в трехкомнатной, дедушка и
прабабушка (баба Нина) в однокомнатной. Прабабушка моя была
долгожительницей, помнила еще живого Ленина. Вот с ее смертью и связана
эта история.
Было это летом 2000 года. Вечером, когда
я приехал домой с рыбалки, мама сказала, чтоб я сходил к бабушке Нине,
на нее днем напала большая собака, бабушка сильно перепугалось и ей
сейчас плохо. Я сходил к ней, посидел, поговорил, попили чаю, бабушка к
вечеру уже оправилась и чувствовала себя, как она говорила, хорошо.
Через два дня пришел к нам дед (ее сын), бледный как смерть. «Баба Нина,
- говорит,- с ума сошла». Рассказал он следующее: пришел он с работы, а
она ему с порога: «Володя, ты зачем эту женщину впустил, выгони ее, я
не хочу ее видеть». Он говорит: «Мам, у нас никого дома нет, я никого не
впускал». «Нет, - говорит бабушка,- впустил. Вот она, по квартире ходит
в желтом комбинезоне».
Мы подумали, что бабушку, все-таки, сильно
напугала собака (собака была рыжего, почти желтого цвета). На следующий
день дед пришел опять. Говорит: «Баба Нина совсем спятила, агрессивная
стала, постоянно с кем-то разговаривает, кричит, пытается выгнать, на
меня орет». Решили, что надо пойти к ней мне. Меня она очень любила, да и
я ее тоже. Она, фактически, меня вырастила. Родители, бабушка и дед
днями были на работе, а с бабушкой Ниной дома. Она водила меня в садик и
когда я пошел в первый класс, каждое утро провожала до дверей школы.
Родители
сказали поговорить с ней, узнать, почему она себя так ведет, на меня
она не должна была злиться и кричать. Ужас, который я пережил там, в
квартире у бабушки, заставляет меня покрываться мурашками даже сейчас,
когда я пишу эту историю.
Я зашел в квартиру и увидел бабушку на
кухне. Она сидела и чистила картошку: «Привет внучек, заходи, я тебе
чайку налью, только дверь плотнее закрой, а то тетка эта нас услышит».
«Какая тетка бабушка, тут никого нет» - говорю я. «Да как же нет, - она
начала кричать, - вот она, за спиной у тебя стоит и смеется надо мной,
страшная, выгони ее только не смотри». У меня волосы встали дыбом, я
медленно повернулся, но никого, естественно, не увидел. Походил по
квартире, покричал, прихожу обратно на кухню, говорю: «Бабушка, я ее
выгнал». А бабушка сидела и плакала. «Нет, ты ее не выгнал, вот она,
разве ты не видишь?» Я спросил, почему бабушка плачет. «Да как же мне не
плакать, если эта женщина, вот она, в черном плаще, достает из карманов
мертвых младенцев и прибивает их гвоздями к стене?». Это было выше моих
сил - я вылетел из квартиры.
Бабушку живой я больше не видел - она
умерла ночью. Но дед, который сидел около нее, говорил, что она в бреду
просила женщину не вешать детей на стены (кстати сказать, что дети эти
были ее собственными, у дедушки умерло четыре брата, не дожив до года),
потому что она согласна пойти с ней, с женщиной, туда, куда она ее
поведет. Последнее слово, которая она сказала, было «Спасибо». Я уверен,
что нашу квартиру посетила смерть.